Альбрехт Дюрер, гравюры серии «Жизнь Марии»

Дюрер жил и творил в то время, когда в Германии шла бурная борьба Реформации во главе с Лютером за обновление церкви, которая привела в движение все слои немецкого общества. Сторонники Реформации стремились упростить процессы богослужения, сделать Священное писание основным его источником. Лютер переводит Библию на немецкий язык. Дюрер же, стремясь приблизить Священное писание к жизни, перекладывает его отдельные легенды на общедоступный народу язык картинок. Так возникла серия «Жизнь Марии» (1502 - 1510). Двадцать гравюр к ней в отличие от «Апокалипсиса" воплощали мирской идеал художника. Образы апокрифической легенды стали еще конкретнее, жизненнее. Художник наделил их чертами своих современников и перенес действие ряда гравюр в реальную обстановку Германии 16 века. С новой жанровой интерпретацией библейских событий пришло и новое композиционное решение сцен, новый графический язык.

Встреча Иоакима и Анны» (1504) - это встреча двух пожилых людей, происходящая на площади средневекового немецкого города. Художник выделяет героев, сильно выдвинув их вперед и вписав их фигуры в арку. Характеру этой сцены, спокойной и поэтичной, соответствует образный строй гравюры - плавные линии складок одежды, мягкие силуэты, вторящие ритму арок. Архитектура, пейзаж, бытовая среда становятся неотъемлемой частью гравюр Дюрера. В Рождестве Марии» (ок. 1503) действие происходит в бюргерском доме, все детали обстановки которого переданы с большой достоверностью. Характерно, что фигура главной героини отодвинута вглубь, а на переднем плане в самых непринужденных позах изображены горожанки в костюмах 16 века. И только ангел на облаке напоминает, что гравюра имеет отношение к религиозной легенде.

В листе «Бегство в Египет» (ок. 1503) особую эмоциональную роль играет пейзаж. Это одно из ранних изображений природы в немецком искусстве. Таинственный лес, где фантастические деревья соседствуют с растениями средней полосы Германии, придает листу сказочный характер. Спокойный, повествовательный рассказ находится в полной гармонии с художественными приемами мастера. Дюрер не пользуется больше контрастами черного и белого, предпочитает работать штрихом, добиваясь мягкости переходов. Серия «Жизнь Марии" становится поэтическим рассказом, полным любви, радости, грусти, в котором реальность переплетается с легендой, бытовые элементы со сказочными.

Гравюра на дереве была идеальной техникой для художника, когда он передавал героический пафос борьбы, используя драматизм контрастов черного и белого, или обращался к событиям повседневной жизни: линии становились мягче, плавно обрисовывали форму предметов, были эквивалентны спокойному рассказу. Однако специфика обрезной гравюры на дереве заключается в том, что она сохраняет условность и декоративность языка, даже если художник вводит в дополнение к линии штриховку. Поэтому в технике ксилографии Дюрер не мог создать объемно-пластического образа, к которому стремился долгие годы. Он добился этого лишь в резцовой гравюре на меди. Последняя, так же как и рисунок, стала для него в юные годы школой овладения пропорциями и перспективой, а позднее помогла передать весь комплекс представлений художника о физическом и духовном идеале человека.

Еще в детстве Дюрер познакомился с особенностями техники гравюры на меди. Затем он побывал в Кольмаре и, хотя не застал в живых Мартина Шонгауэра, мог видеть награвированные им доски. Ранние произведения Дюрера в этой технике, такие, как «Блудный сын» (ок. 1496), позволяют говорить о нем как о большом мастере резца. Новая трактовка сюжета, с необычайной силой выразившая глубину человеческих страданий, техническое совершенство гравюры принесли ей популярность как в Германии, так и за ее пределами.

Начиная с 1500-х годов, художник ставит перед собой задачу овладеть законами научной перспективы и изучить пропорции тела человека и животных. Не удовлетворившись эмпирическим методом, он обращается к трудам древнеримских авторов и итальянских современников. Одновременно в резцовой гравюре Дюрер начинает воплощать свои представления об идеальных пропорциях тела, его пластической цельности, о гармонической связи человека с окружающей средой (эти поиски оказали влияние и на ксилографию этого периода: в частности, нашли отражение в серии «Жизнь Марии").