Офорты Жака Белланжа и Жака Калло

Завоевания французской гравюры 16 века легли в основу ее дальнейшего развития. В 17 веке гравюра Франции занимает одно из ведущих мест в искусстве стран Западной Европы. Расцвет искусства Франции, и гравюры в частности, был связан с процессом сложения единого государства, с формированием национальной школы искусства. Однако к началу 17 века он находился лишь в стадии своего формирования. События Смутного времени, гражданских войн конца 16 века оказали пагубное влияние на художественную жизнь страны.

В таких очагах искусства, как Париж и Фонтенбло, искусство угасало. Здесь трудно было встретить оригинального и самобытного мастера, и то, что создавалось в этот период, редко выходило за рамки достижений предшествующих поколений. Это касалось и гравюры. Новые силы вливаются в искусство из среды провинциальных художников. Средоточием искусства становится Лотарингия, которая с давних пор была связана с Францией общностью языка и историко-культурными традициями. Творчество двух замечательных офортистов Жака Белланжа и Жака Калло открывает одну из первых страниц французского искусства этой эпохи. Не в живописи и скульптуре, а в графике, искусстве более подвижном, было впервые сказано новое слово.

В 17 веке подлинную революцию во взглядах совершили научные открытия в области астрономии. Гелиоцентрическая концепция и теория множественности миров была сформулирована Н.Коперником и развита Дж.Бруно и Г.Галилеем. Политическое, социальное, научное сознание человека разрушило мировосприятие человека эпохи Возрождения, основанного на представлении о гармонии мира природы и человека, и вместе с тем заставили обратить его взгляд на всю сложность и изменчивость окружающего мира.

В творчестве Белланжа и Калло можно найти много общего. Они оба учились у Клода Генрие, приехавшего из Парижа в Нанси в начале 17 века, унаследовавшего приемы и навыки школы Фонтенбло. В своем искусстве они выразили новое миропонимание, характерное уже для 17 столетия. Жак Белланж и Жак Калло впервые в своих офортах открыли новые принципы изобразительности, отразившие новое мироощущение своих современников. Калло и Белланж обращаются к «живописной» технике офорта, возможности которой еще до них использовал итальянский художник-маньерист Франческо Маццола, прозванный Пармиджанино.

Художники-маньеристы отказались от традиционной замкнутости линий, подменяя их динамичным, легким, прерывистым штрихом.

В их офортах с изображением различных сцен, ситуаций, поз, движений, со свободной импровизацией линейных ритмов, смелых контрастов света и тени видимый мир предстает во всей своей изменчивости, а образ человека — в его становлении. Знакомство с искусством итальянских мастеров Пармиджанино, В.Салимбени, А.Темпесты и Дж.Париджи сыграло большую роль в формировании стиля французских граверов начала 17 века.

Жак Белланж работал в Нанси между 1602 и 1617 годами. К офорту художник обратился довольно поздно, около 1613 года. Наследие его невелико: он выполнил всего лишь сорок шесть листов, но каждый из них отличается высокими художественными качествами, выразительностью форм и образов. Белланж обращается к религиозным многофигурным композициям, создавая напряженные и драматические сцены.

Пространственные графические построения мастера всегда необычны и полны фантастики. В офортах Белланжа «Поклонение волхвов» и «Св. семейство с ангелами и св. Екатериной» мир словно утратил свою устойчивость. Динамика линейных ритмов передает свободную игру складок одежд, неустойчивость поз и усложненность движений фигур. Линия у Белланжа теряет свой пластический изобразительный характер, приобретая подчас самодовлеющую каллиграфическую выразительность. Контрасты темных штрихов и белого поля листа усиливают эмоциональную напряженность происходящего.

В офорте «Три Марии» художник наделяет женские образы хрупкой одухотворенностью и грацией. Пропорции фигур удлиненные, с маленькой головой, узкими руками, с длинными нервными пальцами. Струящиеся линии веерообразно спадающих складок плащей делают женские фигуры похожими на фантастические цветы, утонченные и грациозные. Офорты Жака Белланжа отличаются виртуозной уверенностью почерка, красотой цветового звучания, линейных ритмов, рассыпающихся прихотливым изящным узором на белом поле листа. Искусство Белланжа восхищало его современников, ему подражали, его работы копировали.

Творчество французского гравера Жака Калло - значительное явление в искусстве не только Франции, но и всей Западной Европы. Впервые французская гравюра выдвинула художника с мировым именем. Наследие Калло велико. Им выполнено около полутора тысяч листов, свидетельствующих об универсальности интересов мастера, широте его художественных поисков. Калло работал на рубеже двух эпох. Еще были живы традиции маньеризма, но одновременно шел процесс формирования нового стиля барокко.

К раннему периоду творчества художника относится серия «Каприччи» (1617), состоящая из пятидесяти миниатюрных листов, чуть больше спичечной коробки, выполненная художником в Италии. Она принесла граверу славу и мировую известность. Сначала Калло работал в Риме, затем во Флоренции под руководством различных итальянских мастеров. Наиболее композиционно и технически завершенные листы серии, такие, как «Рынок на площади св. Аннунциаты во Флоренции», «Праздник на площади Синьории во Флоренции», «Состязание на площади Санта Кроче во Флоренции», в которых художник воспроизвел картины современной ему городской жизни, выявляют творческую индивидуальность мастера. В каждом офорте изображено большое количество маленьких человеческих фигурок, тонкие линии фиксируют позы, жесты, движения каждого персонажа. Толпа живет, движется в пространстве, данном в перспективе с очень высокой точки зрения. На переднем плане — фигуры то кавалера, то барабанщика, то нищего или крестьянина. Фигуры переднего плана значительно больше тех, что изображены вдалеке. Контрастное сопоставление их размеров, резкий разрыв переднего и заднего планов зрительно создают ощущение грандиозности пространства, наполненного светом и воздухом.

Искусство Жака Калло было тесно связано с научными открытиями 17 века в области точных наук. Изобретение телескопа и микроскопа открыло перед человечеством мир бесконечно малых и удаленных величин. В это время утверждались такие понятия, как макро- и микрокосм.

В офортах «Каприччи» он воссоздал своеобразный микрокосм, показывая большое, значительное в удаленно малом. Весь многоликий мир у него вмещается в пространство миниатюрного листа, где размещены сотни персонажей, изображенных с высокой точки зрения. Реальность как бы трансформируется в безудержном воображении художника, виртуозно владеющего техникой.

В серии «Каприччи» ясно определилось то новое, что отличает искусство Калло от работ его предшественников. Человек у Калло лишь частица общего, сложного мира действительности. Поэтому образ человека в его искусстве лишен индивидуальных черт. Однако художник передает всегда определенный социальный тип, изображая дворянина, крестьянина, военного или нищего-бродягу. Характеристика социального типа — один из принципов творческого метода Калло, которому мастер следует и в своих более поздних сериях офортов «Нищие»(1622) и «Дворянство»(1624).

Мастерство Калло-офортиста виртуозно. Он впервые стал покрывать свои доски не мягким, а твердым лаком, которым пользовались флорентийские столяры и мебельщики. Линия по твердому лаку после травления получилась четкой и ясной. Твердый лак позволил художнику проводить тончайшие штрихи, которыми он мог теперь творить подлинные чудеса — рисовать мельчайшие детали, предметы, находящиеся вдали, передавать тонкие градации тона.

Калло часто работает сериями, которые объединены единым смысловым действием: целостное представление складывается у него не из показа единичного явления, а через их множественность. Рассматривая лист за листом, можно понять, сколь многолика и противоречива была современная художнику действительность.

Серия «Каприччи» предварила появление шедевра европейской графики «Ярмарка в Импрунете» (1620). Художник запечатлел реальное событие. В шести милях от Флоренции в маленьком городке Импрунете регулярно 18 октября, в день св. Луки, устраивалась ярмарка. Здесь в имении своего друга и почитателя Лоренцо Буандельмонте Калло провел осень 1619 года и был свидетелем этого народного празднества. Более двухсот рисунков выполнил художник с натуры. Ярмарка изображена как значительное явление. Об этом свидетельствуют большой формат гравюры, редкий в творчестве художника, тщательность отделки, продуманность композиции. Главный герой сцены — народ, собравшийся перед собором. Толпа состоит из отдельных больших и малых групп, объединенных событием. Каждому персонажу присущ определенный характер действий и поступков.

Офорт требует длительного рассматривания, настраивающего зрителя на неторопливый ритм изображенного события, которое воспринимается в его временной протяженности. Калло избирает пространственно-плоскостный принцип, соответствующий смыслу каждой темы. Высокая линия горизонта увеличивает пространство листа. Широкая площадь перед собором способна вместить огромное количество народа. Пространство активно, динамично, оно захватывает и объединяет массу людей. Движение его от плоскости переднего плана в глубину передано художником ритмическим чередованием параллельных друг другу темных и светлых планов. Их ритмы, подобные набегающим волнам, воссоздают как бы колышущееся волнообразное движение толпы.

Вернувшись из Италии, Калло создает прославленную сюиту «Балли ди Сфессания»(1621 — 1622). При всех королевских дворах Западной Европы особой популярностью пользовался театр «Итальянской комедии масок». Общество увлекалось театральным искусством. Здесь разыгрывались небольшие пьесы на злобу дня, текст которых был рассчитан на свободную импровизацию актера. Яркая зрелищность, быстрота развития действия, острота комедий дель арте не раз привлекали к себе внимание Калло. Художник изобразил южный вариант масок комедии дель арте. Сюжет связан со сценариями, в которых главное место занимали различного рода лацци — острые шутки, трюки. Представление шло в усиленно быстром темпе, подчеркивая буффонный, фарсовый характер персонажей. В каждом листе Калло изобразил две маски на фоне той обстановки, в которой они обычно играли на улицах, площадях под открытым небом. Каждая пара масок разыгрывает свой мимический диалог. От листа к листу меняются причудливые фигуры с накладными носами, огромными очками, длинными усами, в нелепейших одеждах с помпонами и перьями. Они танцуют и ссорятся, кривляются и дразнятся, подстрекая друг друга к поединку. Резки, преувеличенно сложны и гротескны движения, позы, жесты каждого персонажа. Разнообразны нажимы офортной иглы, под которой возникают гибкие линии, то широкие, то тонкие, то прерывистые, то плавно бегущие по контуру, то параллельные друг другу в штриховке теней.

Только в искусстве 17 века могло появиться на свет произведение, подобное серии «Балли ди Сфессания», когда в сознании людей действительность предстала в своих противоположностях — малого и грандиозного, возвышенного и низменного, трагического и комического, прекрасного и уродливого. Как в калейдоскопе, она поворачивается то одной, то другой стороной, и вся эта мно- голикость врывается в сознание художников, становится предметом их изучения и образного претворения в искусстве.

Так же, как в серии офортов «Балли ди Сфессания», в серии «Горбуны» (1622) Калло разрабатывает одну тему, создавая в каждом листе своеобразную ее графическую вариацию, раскрывая множественность аспектов одного явления: в первой — комизм театральных масок, во второй — «недобровольный комизм уродства». Горбуны и калеки во времена Калло — неизбежные спутники и участники различного рода увеселений. Большую роль сыграло и знакомство Калло с популярной серией гравюр анонимного мастера «Причудливые сновидения Пантагрюэля», изданной в Париже в 1565 году.

Несомненно, что парижский гравер и Жак Калло, создавший образы, полные юмора и преувеличения, один прямо, другой косвенно связаны с бессмертным романом Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль». Фигуры горбунов изображены крупным планом объемно и внушительно. Они величественны в своем уродстве. Убожество каждого из них гиперболизировано до такой степени, что разрушает чувство ужаса и отвращения. Манера исполнения выразительна и проста.

Офорты Жака Калло оказали большую роль на развитие жанра пейзажа. Пейзажное восприятие природы только складывалось и в своем становлении проходило период длительного развития, начиная от пейзажных фонов, фантастических пейзажей и так называемых ведут 16 века к подлинному пейзажу, что было связано с разработкой в искусстве вопросов световоздушной среды.

Среди работ Калло есть гравюры, которые уже близко подходят к понятию пейзажа, как, например, его знаменитые листы «Партер в Нанси»(1625) и «Карьер в Нанси» (1627). Листы «Новый мост в Париже» и «Вид Лувра» из серии «Большие виды Парижа» (1630 — 1631) являются пейзажами уже в полном значении слова. Легкие тональные переходы передают утреннюю свежесть, блики на воде, серебристую дымку влажного воздуха, окутывающего и соединяющего воедино здания, башни, корабли, фигурки людей.

Пейзаж художник часто сочетает с религиозными сюжетами. Большинство подобных листов исполнено в изящной графической манере. Трактовка традиционных сюжетов порой приобретает у Калло особый философский смысл, как, например, в листе «Мученичество св. Себастьяна» (1631).

Серия офортов «Большие бедствия войны» (1633) завершает творческие поиски Жака Калло. Она связана с историческим событием. Калло был свидетелем живой истории, когда войска Людовика XIII вторглись в Лотарингию, еще не присоединенную к французской короне. В сентябре 1633 года они вошли в город Нанси. Ужасы и бедствия войны — эта глубоко трагическая тема нашла свое воплощение в восемнадцати листах серии. Как символ этой трагедии звучит офорт «Казнь через повешение», на котором изображено огромное дерево с пушистой кроной, увешанное трупами. Тема офортов серии «Бедствия войны» передана художником в изящной графической манере.

Гравюры выполнены с особой тщательностью, листы серии отличаются декоративностью. В этом проявилась сложность замысла мастера. Чуткий, зоркий и умный взгляд наблюдателя, с горькой иронией смотрящего на мир, полный драматических событий, воплотился в полных драматизма гравюрах. Ни одному французскому граверу 17 века не удалось подняться до уровня мастерства Жака Калло и социальной остроты его видения.

Творчество этого замечательного офортиста вдохновляло не только его прямых последователей, таких, как Абраам Босс и итальянский гравер Стефано делла Белла, но и Рембрандта, который собирал и изучал офорты Калло.