Ранние ксилографии.

В 15 - 16 веках Нидерланды были одной из самых передовых в экономическом, социальном и культурном отношении стран Европы. Особенностью нидерландской культуры уже в эту эпоху был блестящий расцвет живописи; значительный и своеобразный вклад внесли Нидерланды и в историю гравюры.

В отличие от картин и миниатюр в дорогостоящих манускриптах, гравюра предназначена для широкого круга зрителей. Древнейшие ксилографии конца 14- начала 15 века носят обобщенный, примитивный характер. Благодаря ярким пятнам раскраски, заполняющей узор из коричневато-черных линий в оттиске, они напоминают витражи в свинцовой сетке обрамления. Их содержание было часто связано с народными верованиями, а манера исполнения предвещала развитие народной картинки - лубка.

В первой половине 15 века нидерландская живопись и миниатюра переживают коренной переворот, что с наибольшей силой проявилось в творчестве Яна ван Эйка: художественное произведение начинает строиться как аналогия реального мира. В графике иллюзия реальности вообще более относительна, чем в живописи, к тому же мастера ранней ксилографии не ставили перед собой этой задачи.

Примером нидерландской ксилографии 15 века может служить "Мадонна во славе" (ок. 1450 - 1460). Этот лист свидетельствует об отличном понимании исполнившим его мастером особенностей гравюры на дереве. Упрощенный, несколько суховатый рисунок воспринимается одновременно и как декоративный узор. Чередование изогнутых лучей в сиянии, окружающем Марию, складки ее плаща и платья, завитки лент с фламандскими двустишиями - все отличается особой завершенностью, которая характерна для произведений, опирающихся на устоявшуюся традицию. Отвлеченная красота декоративного решения в гравюре далека от реалистических поисков нидерландской живописи, зато близкий тип мадонны, окруженной сиянием, был распространен в скульптуре.

В 15 веке достижения нидерландцев особенно велики в области ксилографической книги. В городах Фландрии, Голландии, Брабанта появляются мастера-печатники, ксилографию используют и в монастырских скрипториях, заменяя миниатюры раскрашенными оттисками. Текст может оставаться рукописным, а может, как иллюстрация, печататься с деревянной резной доски. Нередко он сводится к кратким надписям на извивающихся лентах, включенных в изображение, и книга состоит, в сущности, из одних иллюстраций. Такова "Песнь песней» - серия ксилографии, исполненная в 1460-е годы. Библейский текст истолкован как выражение мистической любви Христа и церкви, воплощением которой служит дева Мария. В гравюрах повторяются нежные, грациозно-гибкие фигуры Марии и ее спутниц, "дев иерусалимских». Сцена встречи "жениха» - Христа и "невесты» - Марии, подающей ему плоды из своего сада, отличается тонким гармоничным декоративным решением, движения фигур естественны, линейная манера исполнения несколько схематична. Сентиментальная, наивная и в то же время отвлеченная лирика, которая присуща всей серии изображений, находится в странном противоречии с написанными на лентах страстными словами древнего текста.

К числу выдающихся в художественном отношении ксилографических книг 15 века относятся "Апокалипсис», выполненный около 1420 - 1430-x годов (единственный сохранившийся экземпляр первого издания находится в Париже в Национальной библиотеке) и "Ars moriendi» ("Как надлежит умирать»), созданной около 1460 - 1470-х годов (первое издание хранится в Лондоне в Британском музее).

В 15 веке гравер и рисовальщик нередко соединялись в одном лице. Иногда это приводило к тому, что резчик, недостаточно одаренный и недостаточно опытный как художник, создавал грубоватые, примитивные ксилографии. В других случаях единство замысла и исполнения служило залогом замечательных художественных достижений, как, например, в гравюрах к "Апокалипсису». Кажется, что живые, свободные линии листов непринужденно проведены от руки. Их легкость и выразительность подчеркнуты тем сильнее, что ксилографии совершенно лишены штриховки и в большинстве своем не раскрашены.